Любить детей — так естественно и органично. Это чувство появляется с рождением ребёнка как бы автоматически, оно заложено в природе человека. Но всегда ли родительская любовь «правильная», всегда ли во благо? Или всё-таки может навредить? Вопросы эти, встающие перед молодыми родителями, помогут избежать ошибок, иногда роковых.
Родители, которые задают себе эти вопросы с опозданием, только увидев результаты своих воспитательных ошибок, ярко проявившихся на детях, начинают понимать, что ничего уже сделать нельзя. Благоприятное время, когда дети впитывают всё как губки, ушло. Если бочка мёда родительской любви была приправлена ложкой дёгтя, то вкус его был огорчительно испорчен. Дети — это сформировавшиеся взрослые. Выровнять все изгибы и перекосы воспитания теперь станет возможно лишь во взаимной любви, терпении и взаимном желании преодолеть возникшие трудности.
Обсуждать этот вопрос лучше на примерах практической работы по консультированию родителей или литературных образах.
Начнём с примера «неправильной» любви. Разве могли родители думать о том, что надо как-то особенно любить? Любили, заботились как могли, как понимали. Разве об этом нужно думать — как любить, как воспитывать?
Не думал о том, что детей надо как-то особенно любить, глава семьи Ванюшиных из фильма по одноимённой пьесе С. А. Найдёнова «Дети Ванюшина».
Любил он их? — Безусловно. Заботился? — Конечно. Это видно из первых кадров фильма: Ванюшин ночь не спал — ждал, пока вернётся домой сын-гимназист, переживал за дочь, которая ушла от мужа, по-отечески заботился о младших дочерях, и, конечно, много времени уделял коммерческому делу, заботился о материальном обеспечении большой семьи... И человек-то он душевный, добрый, но взрывной и безапелляционный. Казалось бы, все силы и всю свою заботу отец отдавал детям.
Но почему-то нет в большой многодетной семье ни радости, ни покоя, лишь неприязнь, крики, скандалы. Между детьми отношения враждебны: нет ни дружбы, ни взаимопонимания. Младшего сына выгоняют из гимназии, старший бросает соблазнённую им беременную женщину, средняя дочь уходит от мужа (который был навязан ей отцом), другая дочь терпит измены мужа. Отца в доме побаиваются.
Фильм «Дети Ванюшина» (1973)
Видя безблагодатную атмосферу, царящую в доме, Ванюшин задаёт вопрос сначала себе, а затем сыну: «Почему? Почему нет ладу между вами? Я в душу хочу вашу заглянуть. Что там, понять?» Но, к сожалению, этот вопрос он ставит слишком поздно и теперь соглашается с мнением сына, который укоряет его в том, что он мало вникал в душевную жизнь детей, в их заботы и радости, а только кричал и требовал, чтобы всё было правильно. Дети выросли, и уже ничего сделать нельзя.
Любовь к детям и забота о них у Ванюшина, конечно, была, но такой, как он её понимал и видел. Его понимание отцовской роли шло вразрез с тем, что приносит радость совместного бытия детей и родителей. Вёл он себя в соответствии со своей родительской ролью деспотично: не вникал в детские переживания, настаивал на своём, правильном, делая это категорично и грубо.
Анализируя ситуацию, Ванюшин принимает вину за воспитание детей и ту атмосферу ссор и скандалов, которая царит в доме, на себя. Постепенно он приходит в отчаяние и у крыльца дома в день свадьбы старшего сына заканчивает жизнь самоубийством.
Мог ли он иначе? Или в силу его характера ему было не избежать этого? Скорее, мог — последние годы его жизни показали это. Чего же недоставало ему, как и многим современным родителям, которые вразумляются, лишь увидев плоды своего воспитания?
Попробуем ответить себе на этот вопрос...
Полной противоположностью образу Ванюшина может послужить герой из фильма «Дети Дон-Кихота» — истории обычной на первый взгляд многодетной семьи врачей. Отец семейства Пётр Бондаренко — врач-педиатр в роддоме. Его жизненный принцип — если можешь чем-то помочь людям, это нужно делать, не ожидая награды, не слушая злопыхателей и насмешников. Лишь к концу фильма зритель понимает, что все его дети усыновлены.
Фильм «Дети Дон-Кихота» (1966)
В этой семье отцовская любовь проявляется совсем по-иному: всё его отношение к детям проникнуто пониманием их намерений, нужд и душевных потребностей. Именно из этого вырастает взаимопонимание между детьми и родителями. Здесь каждый чувствует свою значимость, что вовсе не исключает дисциплины и порицания дурных проявлений. Вместе с тем мягкость, доброта, умение понять, поддержать создают атмосферу доверия между детьми и родителями, где дети не боятся поделиться своими планами, чувствами, переживаниями, потому что знают, что будут выслушаны, поняты и приняты, что родители поддержат их лучшие намерения и не перестанут любить, даже если дети сделают что-то не так.
Приведу ещё один пример «неправильного» родительского попечения из своей практики.
Даша пришла на консультацию по настоянию мамы, очень обеспокоенной изменениями, которые произошли с дочерью за последнее время. Вскоре стало понятно, что для беспокойства есть серьёзные основания.
Даша всегда чувствовала себя гадким утёнком: дома старшую сестру постоянно ставили в пример, в школе общение тоже не складывалось — её «затирали». Отец (бывший военный) всё время пилил и воспитывал дочь в духе военной дисциплины, не считаясь ни с чем. В церковь Даша ходила тоже по настоянию родителей, но затаившаяся обида на муштру не давала открыться сердцу и там — святое место не стало для неё источником радости.
Своими ожиданиями и намерениями родители хотели вылепить из Даши человека по своему замыслу о ней, не принимая в расчёт задуманный о ней образ Божий. В результате в подростковом возрасте Даша попыталась выйти из этой ситуации так, как она это понимала (следуя примеру родителей), и «вылепить» себя саму, то есть воплотить свой образ по собственному замыслу. В результате из гадкого утёнка она превратилась не в прекрасного лебедя, а в вульгарную фурию, получающую удовольствие от издевательства над сверстниками, власти над ними, разгула и пр.
Это помогло ей вырваться из-под власти родителей и стать полноправной хозяйкой самой себя. Самостоятельность, независимость, обладание властью стало источником удовлетворения, потому ей трудно отказаться от того образа жизни, в котором она может быть собой, от того, что доставляет ей удовольствие. Радость, полученная не от святости, перешла в чувство удовлетворения от зла. Если добро не становится любимым, радостным и привлекательным, человек, не подкреплённый этими чувствами, будет искать удовлетворения там, где его нет, — где тьма.
Пример с Дашей — это бунт против такого родительского попечения. Возможен и другой вариант, когда дети подавляют себя, свою волю и желания, полностью подчиняясь родителям. Тогда ребёнка как бы нет, родитель удваивается, а ребёнок умаляется. Такое тотальное вмешательство подавляет образ Божий в детях, он вытесняется, не поддерживается и, следовательно, не развивается, что так или иначе становится источником многих проблем. Прежде всего это создаёт внутренний конфликт со своей совестью, порождая агрессию, тревожность, страхи, болезнь (как, например, в рассказе А. Куприна «Слон») и ещё много другого негативного, во что дети могут уйти. Трудно ребёнку при таком родительском попечении исполнить заповедь почитания родителей и при этом в лучшем смысле не потерять себя и возрасти!
Какой же должна быть родительская любовь?
Любовь не ищет своего.
Кто из нас может сказать, что полностью свободен от этого, и чего же должен искать родитель?
Любовь... сорадуется истине.
В этой мысли содержится огромный потенциал для родителей в смысле воспитательной любви. Эта всяческая поддержка родителем истины, которая есть в детях, зачастую сокрытой взорам. Думаю, что задачей родительской любви должно быть торжество истины в наших детях, сорадование ей. Глобальность задачи — в её беспредельной важности. Как выполнить эту задачу? Как раскрывать потенциал Божий в наших детях?
Первое: верить в то, что он есть, и далее апеллировать к нему, трепетно и с пониманием относиться, не тормозить, а раскрывать и поддерживать его.
Если быть более внимательными и чуткими к детям, то проявления высшего в них могут явиться нам в повседневной жизни в виде больших или меньших вершин айсбергов. Пролетят как лёгкий ветерок или вдруг явятся как нечаянная радость. Пожалел кого-то, захотел помочь, сделать какую-то приятную мелочь (позвонил, нарисовал рисунок в подарок...), засовестился, преодолел... и много других, кажущихся порой незначительными, проявлений настоящей личности.
Иногда кажется, что подобного рода проявлениям нет места. Вот пример. Девочка, ученица 4 класса — замкнутая, необщительная, обидчивая, немного озлобленная, учитель не замечала в ней ничего доброго. Однако её сочинение на тему «Осень» к полной неожиданности педагога оказалось лучшим в классе. Всё-таки было в девочке чуткое отношение к красоте природы, она умела замечать её и радоваться ей и смогла открыто, просто и искренне выразить свои самые светлые чувства. Так в свободном творчестве раскрываются лучшие стороны человека, и эта нечаянная радость есть радость открытия Божественного потенциала в маленьком человеке. Это и есть сорадование истине.
Бытийное отношение к детям должно стать для всех основой родительской роли и пронизывать все уровни общения с детьми: от заботы о здоровье до любых видов совместности.
Если этого нет, то роль родителя сама по себе становится самодовлеющей, иногда самодурствующей и драматичной. Вступая в противоречие с бытием, роль может вытеснить всё живое и человеческое из общения родителей и детей, причём под флагом благих намерений.
Однако это не должно нас увести к детоценризму, когда ребёнка поставляют на пьедестал человекобожества. «Особенное» отношение к себе со стороны взрослых может не сформировать у ребёнка такого же отношения к взрослым да и вообще к другим людям. Если родитель понимает это, то самоуважение к себе, к своему образу Божию не позволит не учитывать себя. Тогда такой взаимный учёт приобретает положительный характер взаимопонимания.
Примером такого «крена» может послужить история пятилетнего Васи. Маленький Вася — старший сын в семье, и это очень «серьёзный» человек. Обращаться к нему нужно очень серьёзно, как ко взрослому, иначе он не пойдёт на контакт, детское обращение не для него: он закрывается и даже обижается. В своё время мама Васи со всей тщательностью отнеслась к воспитанию сына: читала литературу по раннему развитию ребёнка и, кажется, перестаралась. Вася требует к себе особого, «взрослого» отношения, ему нужно объяснять и мотивировать каждое родительское требование, причём подробности могут касаться тех сфер, которые Вася просто не может вместить. «Тяжела ты, шапка Мономаха»: не по силам маленьким детям быть «взрослыми». Отсюда страхи, неуверенность, обидчивость, агрессия и ревность к младшему брату. Заметив неладное, мама обратилась за помощью. Благо, ещё не так запоздало...
Примером воспитательной установки, в которой раскрывается образ Божий, может послужить Горкин, воспитывающий маленького Ваню Шмелёва, описанный в «Лете Господнем»:
« — Бог приведёт, пировать завтра будем, — первый ты у меня гость будешь. Ну, батюшка придёт, папашенька побывает, а ты всё первый, ангельская душка. А вот зачем ты на Гришу намедни заплевался? Лопату ему расколол, он те побранил, а ты — плеваться. У него тоже Ангел есть, Григорий Богослов, а ты… За каждым Ангел стоит, как можно... На него плюнул — на Ангела плюнул! На Ангела?!.. Я это знал, забыл. Я смотрю на образ Архистратига Михаила: весь в серебре, а за ним крылатые воины и копья. Это всё Ангелы, и за каждым стоят они, и за Гришкой тоже, которого все называют охальником.
— И за Гришкой?..
— А как же, и он образ-подобие, а ты плюёшься».
Иллюстрация к роману И. С. Шмелёва «Лето Господне»
Дальше Горкин даёт наставление маленькому мальчику, как быть, если рассердился на кого:
« — А ты вот как: осерчал на кого — сейчас и погляди на него, позадь, и вспомнишь: стоит за ним! И обойдёшься».
Так просто, на доступном маленькому ребёнку языке, Горкин показывает, как следует относиться ко всякому человеку, и к охальнику в том числе. И сам так относится.
Ивану Сергеевичу Шмелёву пришлось пережить в жизни много трудностей: расстрел сына, разлука с Родиной, одиночество в конце жизни. То воспитание и та любовь, которые он получил в детстве, помогли не только пережить все тягости жизни, но и передать через свои произведения этот негасимый свет людям.
«Не тот пропал, кто в беду попал, но тот пропал, кто духом упал». Не упасть духом сможет тот, в ком он был взращён, кто жил и питался им.
Своей любовью родители способны пробудить лучшие и высшие стремления человека, являющиеся его внутренней опорой в жизни, составляющей силу духа, которая поможет преодолеть соблазны и трудности, встречающиеся на пути, сделать жизнь осмысленной и радостной. На это способна только «правильная», цельная и освобождённая от страстей родительская любовь.