Приближающееся 200-летие со дня рождения К. Д. Ушинского [статья выпущена в 2022 г. — прим. ред.] не могло не актуализировать вопрос о точной дате этого события. В начавшейся сразу после ухода из жизни великого русского педагога и продолжавшейся до наших дней дискуссии назывались, по свидетельству В. Я. Струминского, «1823, 1824, 1825 и даже 1826 г.». К началу XXI в. дискуссия свелась к двум основным версиям — 19 февраля 1823 г. и 19 февраля 1824 г. (2 марта по новому стилю). Летом 2021 г. авторы статьи оказались вовлечёнными в данную дискуссию как представители вуза, носящего имя К. Д. Ушинского, в связи с началом подготовки юбилейных мероприятий на государственном уровне. Представленная нами краткая аргументация в пользу версии 1823 г., видимо, нашла поддержку; во всяком случае 25 августа 2021 г. Президент РФ В. В. Путин объявил о праздновании 200-летнего юбилея К. Д. Ушинского в 2023 г.
Цель данной статьи состоит в представлении подробного обоснования поддержанной нами версии 1823 г.
Обзор основных источников и литературы
В истории семьи К. Д. Ушинского немало «белях пятен», связанных либо с отсутствием соответствующих документальных свидетельств, либо с их противоречивостью. Главной причиной этого биограф Ушинского В. Я. Струминский считал то обстоятельство, «что биографические данные о жизни Ушинского начали собираться поздно». И действительно, первые значимые для нашей темы материалы о жизни и деятельности Ушинского были опубликованы в виде обстоятельного некролога его университетским товарищем Ю. С. Рехневским только после смерти педагога. В это же время близкий друг детства М. К. Чалый начал собирать материалы для биографии, опубликовав их в журналах «Народная школа» (1874 г.) и «Киевская старина» (1889 г.).
Первый биографический очерк о К. Д. Ушинском в виде отдельной брошюры был опубликован в 1881 г. его личным секретарем А. Фролковым. Будучи доверенным лицом по приведению в порядок библиотеки и рукописей Ушинского, Фролков использовал при написании очерка материалы семьи Ушинского, некролог Рехневского, а также воспоминания Чалого. Тем не менее созданный Фролковым биографический очерк об Ушинском Струминский заслуженно назвал «примитивным и аляповатым».
В 1892 г. в серии «Жизнь замечательных людей» вышел ещё один биографический очерк об Ушинском, подготовленный М. Л. Песковским. Созданный в жанре научно-популярной литературы, данный очерк подвергся критике современников за публицистичность и суждения, далёкие от научной объективности.
В досоветский период, кроме вышеназванных, были опубликованы многочисленные научно-популярные материалы об Ушинском, включавшие в том числе биографические сведения различного объёма — от нескольких строк до нескольких десятков страниц. Популяризации идей Ушинского способствовали статьи, брошюры, книги В. Люстрицкого (1882), В. Острогорского (1891), А. Италинского (1896), К. Ельницкого (1903), Н. Грунского (1906), В. Волкович (1913) и других.
Первое серьёзное монографическое исследование биографии Ушинского было предпринято В. И. Чернышевым, начавшим сбор материала ещё в дореволюционное время. В 1953 г. в «Известиях» АПН РСФСР была опубликована его работа «К. Д. Ушинский и реформа Смольного и Александровского институтов», созданная по просьбе Президиума АПН РСФСР к 75-й годовщине смерти великого педагога. Собранные автором биографические материалы были дополнены данными о педагогическом реформировании Ушинским Смольного и Александровского институтов. Ознакомившись в архиве Московского университета с «Увольнительным свидетельством» об окончании Константином Ушинским Новгород-Северской гимназии, где годом его рождения был указан 1823, Чернышев признал эту дату «неоспоримой».
Важное значение для исследуемой нами проблемы имеет фундаментальное 11-томное собрание сочинений К. Д. Ушинского, изданное в 1948–1952 гг. под грифом АПН РСФСР, и, прежде всего, 1-й и 11-й тома. В первом томе содержатся важные сведения биографического характера, включая обоснование даты рождения. В заключительный 11-й том, составленный В. Я. Струминским, включены дневники, автобиографические заметки К. Д. Ушинского, его переписка с частными лицами, редакторами и издателями, прошения и обращения в разные инстанции. Кроме материалов личного происхождения, в 11-й том также включены следующие документы: «О рождении К. Д. Ушинского. Свидетельство»; «Об окончании К. Д. Ушинским Новгород-Северской гимназии. Увольнительное свидетельство»; «Об окончании Московского университета. Справка»; «Из постановления совета Императорского Московского университета за 1844 г.» (О присвоении степени кандидата в юридическом факультете). В 11-й том вошёл «Библиографический перечень работ о К. Д. Ушинском (1857–1950 гг.)», включающий в себя 781 наименование, причём первая часть перечня (1857–1907) была составлена В. И. Чернышевым, а вторая — В. Я. Струминским.
Среди биографических изданий советского периода выделяется монография В. Я. Струминского «Очерки жизни и педагогической деятельности К. Д. Ушинского (биография)». Аннотируемая автором как «предварительные изыскания по отдельным проблемам жизни и деятельности К. Д. Ушинского», данная работа в действительности представляет собой наиболее полное исследование всей изданной к тому времени литературы об Ушинском, а также глубокий анализ его педагогических сочинений.
Биографом великого русского педагога является и профессор ЯГПУ им. К. Д. Ушинского А. Н. Иванов с его монографией «К. Д. Ушинский. Гимназист. Студент. Профессор». Книга А. Н. Иванова посвящена детским и юношеским годам Ушинского, его обучению в Московском университете. Иванов максимально подробно рассматривает трёхлетний период трудовой деятельности Ушинского в Демидовском лицее г. Ярославля в качестве «исправляющего должность» профессора по кафедре «Энциклопедия законоведения, государственных законов и учреждений, законов казённого управления и науки финансов», детально анализирует все обстоятельства, вынудившие молодого профессора Ушинского покинуть Ярославль и переехать в Санкт-Петербург.
Биографические сведения о К. Д. Ушинском приводятся в 6-томном издании его педагогических сочинений. Во вступительной статье академик С. Ф. Егоров назвал датой рождения Ушинского 19 февраля 1823 г., правда, добавив в скобках, — по другим данным — 19 февраля 1824 г.
Аналогичным образом поступил Э. Д. Днепров в статье «Феномен Ушинского», предваряющей 4-томное издание избранных педагогических сочинений К. Д. Ушинского.
В последнем издании Российской педагогической энциклопедии в качестве даты рождения Ушинского указан 1824 год. Эта же дата представлена и в материалах к 195-летию со дня рождения Ушинского, опубликованных заведующим лабораторией истории педагогики и образования ФГБНЦ «Институт стратегии развития образования РАО» М. В. Богуславским.
Версия 1824 г.
В основе версии 1824 г. лежат воспоминания и биографические материалы, написанные после смерти К. Д. Ушинского. Нам не известно точно, на каком основании товарищ Ушинского по Новгород-Северской гимназии М. К. Чалый, товарищ по Московскому университету Ю. С. Рехневский, секретарь К. Д. Ушинского А. Фролков, автор биографического очерка М. Л. Песковский называют 1824 г. рождения К. Д. Ушинского. Во всяком случае все эти свидетельства были созданы после смерти Ушинского и, учитывая отмеченную Струминским неразбериху с датой его рождения, они вполне могли выбрать наиболее подходящий вариант. Все вышеперечисленные авторы просто называют 1824 г. годом рождения Ушинского, никак не комментируя и не обосновывая свой выбор. В указанных материалах не содержится даже намёка на то, что родители Ушинского якобы сознательно пошли на обман при оформлении свидетельства о рождении Константина и сделали его на год старше с целью более раннего зачисления в гимназию.
В советский период версия 1824 г. не подвергалась особым сомнениям и поддерживалась руководством АПН РСФСР. Не случайно на серебряной медали К. Д. Ушинского — отраслевой награде системы образования, учреждённой постановлением Совета Народных Комиссаров РСФСР от 25 июня 1946 г., вместе с его рельефным изображением выбита дата — 1824.
В первом томе 11-томного собрания сочинений К. Д. Ушинского представлен раздел «Основные даты биографии К. Д. Ушинского», где о дате его рождения написано следующим образом: «1824 г. 19.II ст. ст. (по другим данным 1823 г.) К. Д. Ушинский родился в г. Туле». В примечаниях к данному утверждению подчёркивается, что «год рождения К. Д. Ушинского окончательно не установлен... большинство показаний колеблется между 1823 и 1824 гг. ...». Автор примечаний склоняется к варианту 1824 г., объясняя это следующими аргументами: «Товарищ Ушинского по Новгород-Северской гимназии М. К. Чалый, написавший обширные воспоминания об Ушинском, даёт показания в пользу 1824 г.; Ю. Рехневский, товарищ Ушинского по Московскому университету, один из его близких друзей, а также секретарь Ушинского А. Фролков определённо называют 1824 г. Сам Ушинский в своих воспоминаниях... говорит, что ему “не было ещё двенадцати лет”, когда умерла его мать и он поступил в III класс гимназии. Это было в 1835 г.; в феврале этого года Ушинскому... было 11 лет. Это показание опять относит нас к 1824 г. Напрашивается предположение, что по весьма понятным житейским соображениям отец Ушинского, принимая во внимание блестящие способности своего сына, захотел определить его в школу на год раньше срока, и в этом смысле при отсутствии каких бы то ни было письменных доказательств были даны показания свидетелей в консистории».
Аналогичные аргументы в пользу версии 1824 г. приводит В. Я. Струминский в биографическом исследовании «Очерки жизни и педагогической деятельности К. Д. Ушинского». В качестве первого аргумента он использует фразу из воспоминаний Ушинского «Мать моя умерла, когда мне не было ещё 12 лет», далее он ссылается на воспоминания Чалого, некролог Рехневского, биографические исследования Фролкова и Песковского. «Напрашиваются предположения о том, — пишет Струминский, — что отец Ушинского, имея в виду быстро развивающиеся способности своего сына, решил определить его в гимназию, не дожидаясь, пока ему исполнится 10 лет, а для этого нужно было в свидетельстве от консистории показать, что он родился не в 1824, а в 1823 г.». В качестве дополнительного Струминский приводит ещё один аргумент: «...Ушинский везде и особенно в гимназии выглядел значительно моложе своего официального возраста».
Критика версии 1824 г.
В целом, как мы видим, версия 1824 г. целиком базируется на самых ненадёжных источниках — на воспоминаниях самого Ушинского и его близких друзей, причём Чалый и Рехневский написали свои работы после кончины Ушинского. При внимательном прочтении в воспоминаниях обнаруживаются противоречия, свойственные данному литературному жанру и подвергающие сомнению версию 1824 г.
Самым важным источником для сторонников версии 1824 г. является фраза из воспоминаний Ушинского «Мать моя умерла, когда мне ещё не было двенадцати лет». При этом они придерживаются следующей логики. Согласно официальным документам, 19 февраля 1835 г., в год смерти матери и его зачисления в гимназию, Константину Ушинскому исполнилось 12 лет. Поскольку точная дата смерти Любови Степановны неизвестна, они считают, что это печальное событие произошло после 19 февраля, когда юридически Ушинскому исполнилось 12 лет, а фактически якобы 11 лет, так как, оформляя свидетельство о его рождении, родители якобы сознательно пошли на обман и «прибавили» сыну один год для более раннего зачисления в гимназию. Сторонники версии 1824 г. даже не рассматривают вариант кончины матери К. Д. Ушинского в январе — феврале 1835 г., до дня его рождения, когда ему тоже было 11 лет, по версии 1823 г. Примечательно, что в воспоминаниях Чалого, Рехневского, в материалах ранних биографов Фролкова и Песковского не содержится даже намёка на историю о том, что родители Ушинского якобы сознательно пошли на обман при оформлении свидетельства о рождении.
Воспоминания Чалого подтверждают тезис о ненадёжности данного источника. В самом начале статьи Чалый отмечает: «Константин Дмитриевич Ушинский (1824–1870). В 1835 г. в III класс преобразованной семилетней гимназии поступил из домашнего приготовления новичок, обративший на себя внимание всего класса как привлекательной наружностью, так и своим почти детским возрастом: ему было неполных 12 лет». Указанные Чалым «неполные 12 лет» соответствуют 1824 г. рождения. Однако буквально через 3 страницы в тексте воспоминаний содержится следующее высказывание Чалого: «В 1835 году 12-летний Костя застал меня в III классе, если не самым старейшим аборигеном, то всё-таки целыми тремя годами старше себя». Согласно данному высказыванию Чалого, «12-летний Костя» родился в 1823 г. Подобные противоречия типичны для жанра воспоминаний. Приходится констатировать, что воспоминаниям даже близкого друга по гимназии — Чалого, больше других владевшего материалом о детском периоде жизни Ушинского, нельзя полностью доверять, во всяком случае, в части точности датировки различных событий.
Дополнительный аргумент Струминского в пользу версии 1824 г. о том, что Ушинский в гимназии выглядел значительно моложе своего официального возраста, находит очень простое объяснение — он был существенно младше великовозрастных одноклассников и на их фоне, естественно, выглядел соответствующим образом. Чалый в своих воспоминаниях даёт следующую характеристику одноклассникам Константина Ушинского: «На новичка Костю, мальчика женственно-деликатного сложения, всегда чистенько одетого, наши 18-20-летние “молодцы” с первого же дня его поступления в их общество посмотрели косо и стали чинить ему разные гадости».
Версия 1823 г.
В отличие от версии 1824 г., целиком базирующейся на воспоминаниях, которые, как показано выше, являются крайне ненадёжным источником, основу версии 1823 г. составляют документальные свидетельства. В архивном деле, хранящемся в Государственном архиве Тульской области, представлены следующие документы:
1. Покорнейшее прошение Л. С. Ушинской епископу Тульскому и Белёвскому.
2. Рапорт в Тульскую духовную консисторию от протоиерея Фёдора Русакова о результатах следствия с приложением письменных показаний свидетелей рождения и крещения Константина.
3. Объяснение Л. С. Ушинской в Тульскую духовную консисторию о частых переездах семьи и отсутствии вследствие этого записей в исповедальных книгах.
4. Формулярный список о службе надворного советника Д. Г. Ушинского, выданный в канцелярии министра финансов Российской Империи.
5. Доношение Тульской духовной консистории епископу Тульскому и Белёвскому об окончании расследования и выдачи К. Д. Ушинскому свидетельства о рождении 19 февраля 1823 г.
6. Свидетельство о рождении К. Д. Ушинского 19 февраля 1823 г.
Список архивных документов, свидетельствующих в пользу версии 1823 г., может быть дополнен документами, включёнными в 11-й том собрания сочинений К. Д. Ушинского. Прежде всего, здесь представлен печатный вариант рукописного свидетельства о рождении К. Д. Ушинского, обнаруженного в архиве Московского университета советским учёным Н. В. Зикеевым. Текст данного свидетельства практически идентичен тексту рукописного свидетельства из Государственного архива Тульской области и также указывает на 19 февраля 1823 г.
Аналогичная информация содержится в документе «О сопричастии Д. Г. Ушинского и его семьи к дворянскому званию», где на основании метрических свидетельств констатируется, что «от надворного советника Дмитрия Григоревича сына Ушинского законно родились дети — Константин 1823 г. февраля 19-ого, Сергей — 1829 г. июля 28-ого и дочь Екатерина 1831 г. ноября 24-ого числа...» Наконец, ещё один документ — «Увольнительное свидетельство» об окончании Константином Ушинским Новгород-Северской гимназии — также подтверждает версию 1823 г.: «Константин Ушинский, Черниговской губернии Новгород-Северского уезда, чиновника 7-ого класса Дмитрия Ушинского сын, родился в г. Туле 1823 года февраля 19-ого дня».
Версия 1823 г. получила новый импульс в 1960-х гг. в связи с обнаружением аспирантом А. Петуховым в Государственном архиве Тульской области дела о выдаче свидетельства о рождении К. Д. Ушинского. Хотя публикация соответствующей статьи Петухова в «Учительской газете» осталась практически незамеченной руководством АПН РСФСР, на неё обратил внимание профессор ЯГПИ им. К. Д. Ушинского А. Н. Иванов. Поработав в Тульском архиве, Иванов пришёл к твёрдому убеждению в ошибочности официально тогда признанной версии 1824 г.
Располагая копией архивного дела из Тулы, можно проследить ход расследования Ивановым запутанной истории с оформлением свидетельства о рождении Константина Ушинского. Объясняя столь позднее обращение родителей за метрическим свидетельством частыми перемещениями отца по службе и переменой городов проживания семьи, Иванов подчёркивал, что инициатором решения проблемы была мать Л. С. Ушинская, что подтверждается наличием в архивном деле соответствующего прошения на имя епископа Тульского и Белёвского. В деле содержится и верительное письмо, или, говоря современным языком, доверенность на имя тульского канцеляриста И. Е. Хлебникова, которому Л. С. Ушинская поручила представлять её интересы в деле о получении свидетельства о рождении Константина. А. Н. Иванов пишет: «Верительное письмо было оформлено ею в палате тульского гражданского суда 31 августа... В нём указывалось, что Константин родился 19 февраля 1823 года и крещён того же числа. Трудно допустить, чтобы мать могла здесь ошибиться».
Действительно, в тексте прошения Л. С. Ушинской говорится: «Прошлого 1823 года февраля 19 дня по службе мужа моего советником в тульской казённой палате, надворного советника Дмитрия Григорьевича Ушинского родила... Константина, который крещён того же числа...». Далее Иванов верно отмечает, что епископ Тульский и Белёвский поручил 29 октября 1832 г. Тульской духовной консистории начать расследование, которое произвёл благочинный протоиерей Фёдор Русаков. 8 февраля 1833 г. Русаков представил подробный рапорт о результатах следствия, хранящийся в архивном деле. Все очевидцы появления на свет Константина подтвердили факт его рождения и крещения 19 февраля 1823 г.
В дополнение к свидетельствам очевидцев рождения и крещения Константина консистория затребовала от семьи Ушинских данные об их церковном приходе и записи исповедальных книг с участием в этом обряде Константина, что было невозможно в силу частой перемены места жительства и, соответственно, отсутствия постоянного прихода и записей в исповедальной книге. Иванов по этому поводу пишет следующее: «Для ускорения дела умудрённый опытом Д. Г. Ушинский 27 ноября 1833 г. представил в консисторию прошение, обращённое царю, с приложением своего формулярного списка, в котором показаны его служебные перемещения и названы дети».
Приведённые Ивановым факты подтверждаются материалами архивного дела, где содержатся и прошение на имя императора Николая I, и формулярный список Д. Г. Ушинского.
Д. Г. Ушинский обращается к императору с просьбой разрешить представить в Тульскую духовную консисторию копию формулярного списка, выданного ему в канцелярии министра финансов для подтверждения факта рождения Константина в 1823 г.
Расследование А. Н. Иванова, проведённое в начале 1970-х годов на основе неопровержимых документальных источников и представленное в научно-популярной книге с 5-тысячным тиражом, казалось, должно было внести коррективы в данные о дате рождения К. Д. Ушинского. Этого однако не произошло по неизвестным для нас причинам.
В 1990-х годах этой темой заинтересовался учёный из Тулы Е. Г. Шаин. Опираясь на материалы архивного дела и расследование А. Н. Иванова, он пытался в течение многих лет убедить российское педагогическое сообщество в необходимости пересмотреть официально признанную дату рождения К. Д. Ушинского в 1824 г. Шаин верно полагал, что вся многотомная биографическая литература об Ушинском «представляет собой в основном либо наспех написанные воспоминания современников, либо работы более поздние, и, казалось бы, более основательные, но на поверку содержащие ссылки всё на те же противоречивые и непроверенные сведения».
Вслед за А. Н. Ивановым Шаин был убеждён, что версия 1824 г. «является надуманной», что «фактологически она ничем не подкреплена», и выражал недоумение по поводу бездействия в этом вопросе РАО. К своей локальной победе Шаин относил учреждение в 2003 г. Тульской областной думой ежегодной премии имени К. Д. Ушинского за значительный вклад в развитие гуманитарных наук и решение Тульской городской администрации об установлении мемориальной доски на месте дома, где родился Ушинский, с правильной датой рождения — 19 февраля 1823 г.
«Мои обращения, — писал Шаин, — опубликованы в различных газетах и журналах, направлялись Н. Д. Никандрову — бывшему президенту РАО, трём министрам образования России. Однако никакой реакции на них не последовало… Высокопоставленный чиновник министерства образования в ответ на очередное моё письмо министру сообщил, что не видит достаточных оснований для обращения в правительство страны. После этого я был вынужден лично обратиться к премьер-министру, а затем и к Президенту РФ. Но ответа по существу вопроса также не последовало». В мае 2021 г. Е. Г. Шаин ушёл из жизни; остаётся только сожалеть, что ему не удалось увидеть завершение многолетней дискуссии о дате рождения К. Д. Ушинского и о праздновании его 200-летнего юбилея в 2023 г.
Заключение
Жизни и творчеству К. Д, Ушинского посвящены многочисленные книги и статьи как в России, так и за рубежом, причём практически весь их массив приходится на период после его преждевременной кончины. Противоречивые документальные свидетельства о семье Ушинского или их отсутствие породили многочисленные домыслы и искажения, характерные уже для первых публикаций биографического характера, включая некрологи и биографические очерки. Их авторы, указывая 1824 г. годом рождения К. Д. Ушинского, в то же время не представили никаких объяснений или доказательств этого выбора. Создаётся впечатление, что, появившись в первом некрологе, эта дата всеми остальными авторами просто воспроизводилась как общепринятая. В советский период воспоминания Ушинского и его современников стали главными аргументами в пользу версии 1824 г., несмотря на содержавшиеся в них противоречия. Обнаружение в 1960-х годах в Государственном архиве Тульской области дела о выдаче К. Д. Ушинскому свидетельства о рождении не могло не привести к отказу от ошибочной версии 1824 г. Для этого однако потребовались активные действия энтузиастов, отстаивавших версию рождения Ушинского в 1823 г. и, наконец, решение вопроса на самом высоком государственном уровне.